три четверти

Танцем в три четверти тянет из пропасти.
Здесь на поверхности поршни и лопасти,
Здесь под завалами шёпот и возгласы,
Губы, объятия, волосы, волосы. 

Сердце измято, как простыни в поезде,
Вбито дубинкой в телесные полости,
Бьётся в три четверти средь невесомости,
Прячась от собственной совести, совести. 

Всё, что встаёт на пути, — указатели
К правде, к победе и к чёртовой матери. 
Стану, устану, остыну, осунусь я,
Но в эту пропасть не сунусь, не сунусь я.

Я не стреляю: я несовременное
Тело стеклянное, антивоенное. 
Холодно мне в феврале и, наверное,
Всё потому, что я бренное, бренное. 

Чуть разобьюсь — четвертинка отколется,
Заголосит за колючей околицей,
Запричитает спиною к поленнице. 
Жертва, заложница, пленница, пленница.

Был целиком, а осталось три четверти,
Криво танцую по тверди, по тверди я. 
В вальсе кружусь, злобой не обеспеченный, 
С виду беспечный, но крученый-верченый.

Меряю в дальностях пуль расстояния,
В сроках тюремных — тоску ожидания,
В криках младенцев — параметры громкости,
В формах развалин — неровности кровности. 

Радуга перекисью обесцвечена,
Линия жизни ножовкой отмечена. 
Двигайтесь! вам в партитурах очерчены
Три уцелевшие четверти, четверти. 

ΞΚ, 19 февраля 2024