параскева

Я воспрял ото сна, отбросил одеяло, отбросил тень, отбросил сомнения и явил себя свету. Дети стояли передо мной со смущёнными и умоляющими лицами и не решались заговорить.

— Что, опять? — проскрипел я намеренно самым безмятежным и сонным своим голосом, хоть и сгорал от любопытства.

Детские головы закивали, а один нетерпеливый голосок прорезался и произнёс торжественное «Да-а!..»

— Хоронят? — я перешёл на баритон.

— Да-а!..

— А кого?

— Солда-ат.

Усидеть на месте больше не было сил, и все вместе, большие головки и маленькие, мы сорвались и бросились в сторону кладбища.

К началу похорон не успели. Мы лишь вбежали, а иерей уже вылезал из рясы и отирал с бороды ускользнувшие капли водки. Угасал запах кадильного масла, джинсы были иерею малы, а прибежавшие со мною дети выглядели растерянно.

Гости и зеваки начинали расходиться, но посреди двух свежих могильных холмов убивалась от горя молодая облачённая в траур женщина.

— Вдова, должно быть? — восторженно произнёс я.

— Бери ниже, добрый молодец, — сказала оказавшаяся поблизости щедро накрашенная старушонка. — Она сестра. Братьев двух похоронила.

Тем временем скорбевшая женщина простёрла ввысь свои чёрные крылья и заголосила над могилами братьев-солдат:

— Благодушный брат! И брат властолюбивый! Один из вас был храбрый воин, хоть и недалёк умом. Другой был труслив, но умел строить козни и планы. Вы оба пали, и если молва права, вы истребили друг друга. Нет у меня теперь земли, нет опоры. Нет для меня в мире больше ни добра, ни зла. Одна я осталась, птица Параскева, парою своих крыльев отправляюсь охранять свои мир и покой. Сама себе земля, сама себе небо, сама себе война и мир, сама себе опора. Справлюсь ли, не знаю. Но никакой другой жизни более у меня нет.

«Один из вас был храбр и глуп, другой был трусом умным», — прошелестели у меня в голове строки из хрестоматии.

— Паласкева, — прошептал зачарованно рядом со мной детский голосок.

— Параскева, — нараспев повторил я.

Птица Параскева издала крик, расправила крылья и дважды в полную силу взмахнула ими. Ветер коснулся моего лица, волосы шевельнулись, ноздри учуяли дым. В одно мгновение все дети обернулись в мою сторону и уже не могли отвести взглядов, так и стояли зачарованные. Я обрастал перьями, клюв мой загибался вниз, лапки вцеплялись в случайный хворост.

— Будешь всюду со мной, — произнесла Параскева и поглядела на меня пристально.

— Буду, — я склонил голову набок и сразу ей подчинился.

ΞΚ, 2 июля 2023